В начале 2000-х годов были впервые опубликованы рассекреченные документальные материалы и написанные на их основе статьи и книги о деятельности контрразведки Смерш в годы Великой Отечественной войны. Однако и в них работе оперативных групп Смерш фронтов и армий на освобожденной территории Европы не было уделено достаточного внимания. Эта статья посвящена деятельности оперативных групп Управления контрразведки «Смерш» 1-го Украинского фронта зимой – весной победного 1945 года. Все упомянутые в ней события развивались на фоне трех крупных операций Красной армии: Висло-Одерской, Силезско-Сандомирской и Нижне-Силезской, а также последующих боевых действий на территории Польши и Германии.
В начале несколько слов о военно-стратегической обстановке, сложившейся в январе 1945 года. По планам Ставки Верховного главнокомандования (Ставка ВГК), начало наступления советских войск в Польше было намечено на 20 января. Но 6 января в связи с крупной неудачей англо-американских войск в Арденнах премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль обратился к Иосифу Сталину с просьбой оказать срочную помощь – Красная армия должна была перейти в наступление «на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте». Ставке ВГК пришлось сократить время подготовки фронтов и армий к Висло-Одерской операции, начало которой было перенесено на 12 января. Это был пример честного выполнения своих союзнических обязательств в борьбе с общим врагом, но вместе с тем наши войска лишились нескольких важных дней для подготовки к сражениям.
12 января одновременно с Висло-Одерской операцией должна была начаться Западно-Карпатская операция 4-го и 2-го Украинских фронтов, а на день позже – Восточно-Прусская операция 2-го, 3-го Белорусских и части сил 1-го Прибалтийского фронтов.
22 января Совинформбюро сообщило, что части Красной армии с боями вступили в пределы немецкой Силезии. Важность Силезского промышленного района была очень велика для военного потенциала Германии. Неслучайно спустя несколько дней в газете «Правда» была опубликована краткая историко-экономическая справка «Нижняя Силезия», в которой отмечалось, что Силезия была издавна заселена поляками и другими славянскими племенами, а в XVIII веке после прусско-австрийской войны на основании Бреславльского договора перешла к Пруссии: «Немцы рьяно занялись насильственным онемечиванием коренного славянского населения. Версальский договор (1919 год) разделил Силезию между Германией, Польшей и Чехословакией… Грабительски захватив польскую и чехословацкую Силезию, гитлеровцы стали хозяевами огромного промышленного района, базировавшегося на угле, железной руде, стали, цинке, свинце, меди… По сведениям нью-йоркского радио, в 1943 году добыча угля только в Верхней Силезии выросла до 90 миллионов тонн и составляла 36 процентов всей угольной продукции Германии. Наконец, в Силезии добывалось четыре пятых цинка и половина свинца, потребных для германской военной промышленности. Особенное развитие получило в Силезии за годы войны производство синтетического горючего, возникшее на основе переработки местного угля».
Таким образом, Силезия была важна для нацистской Германии как в военно-стратегическом, так и в промышленно-экономическом плане. В этой связи германское командование предпринимало отчаянные попытки удержать Силезию в своих руках.
Военные действия на фронтах характеризовались масштабностью стратегических операций, каждая из которых осуществлялась силами нескольких взаимодействующих фронтов. Подготовка к операциям требовала высокой степени секретности и искусной маскировки многочисленных перебросок войск и военной техники, их скрытого сосредоточения и развертывания.
Эти и другие факторы повлияли на деятельность советских органов безопасности и на фронте, и в тылу. Войсковые органы контрразведки Смерш в тесном взаимодействии с подразделениями других органов безопасности обеспечивали секретность и безопасность подготовки, а также информационную и оперативно-боевую поддержку каждой операции как непосредственно на фронте, во фронтовом и армейском тылу Красной армии, так и в тылу вражеских войск.
На завершающем этапе войны возросло значение динамичного информационного обеспечения контрразведывательной деятельности на основе постоянного слежения за оперативной обстановкой на территории, занятой противником, а также в нашем фронтовом и армейском тылах. Планомерно использовалась накопленная в годы войны информация об органах спецслужб противника, их личном составе и агентуре, о конкретных преступлениях, совершенных немецко-фашистскими оккупантами и их пособниками.
Несмотря на то что боевые действия велись уже на территории рейха, германские спецслужбы продолжали активно забрасывать через линию фронта в советский тыл пешим порядком и на самолетах разведывательно-диверсионные группы. В их задачу входило нарушение нормальной работы тыла, выявление фронтовых резервов и мест сосредоточения войск, выяснение направления главных ударов. Требовались решительные меры по предотвращению всех подрывных актов со стороны вражеских агентов, стремящихся помешать продвижению Красной армии.
11 января 1945 года, накануне Висло-Одерской операции, для обеспечения очистки тылов Красной армии от вражеского элемента приказом НКВД СССР № 0016 на фронтах был создан институт уполномоченных НКВД СССР, которыми были назначены крупные руководители органов безопасности. Уполномоченные НКВД СССР на фронтах являлись главными оперативными начальниками, а их заместители непосредственно выполняли и контролировали работу, связанную с розыском военных преступников, предателей, изменников Родины, активных пособников оккупантов и агентуры разведывательных, контрразведывательных и диверсионных органов противника, обеспечением непроницаемости линии фронта, очисткой тыла Красной армии от действующих и потенциальных враждебных элементов и пр.
От своих прямых обязанностей уполномоченные НКВД СССР по фронтам не освобождались. Например, уполномоченным НКВД по 1-му Украинскому фронту был назначен заместитель начальника ГУКР «Смерш» НКО СССР генерал-лейтенант Павел Мешик.
В развитие этого документа 18 апреля 1945 года вышел в свет приказ НКВД № 00315, уточнявший категории немцев, подлежащих аресту. Приказом также определялось, что командно-политический и рядовой состав армии противника и военизированных организаций фольксштурм, СС, СА, а также личный состав тюрем, концлагерей, военных комендатур, органов военной прокуратуры и суда надлежало направлять в лагеря для военнопленных НКВД СССР в установленном порядке, а командный и рядовой состав так называемой Русской освободительной армии – в проверочно-фильтрационные лагеря НКВД СССР.
Вместе с наступающей Красной армией на освобожденной территории действовали оперативные группы Смерш фронтов, а также их объединений и соединений.
В январе 1945 года на территорию Центральной и Южной Польши, а затем и Силезии вступили войска 1-го Украинского фронта под командованием Маршала Советского Союза Ивана Конева. Управление контрразведки (УКР) «Смерш» 1-го Украинского фронта возглавлял генерал-лейтенант Николай Осетров. Его заместителями были полковники Владимир Бударев и гв. полковник Илья Глина.
В составе 1-го Украинского фронта действовала и 3-я гв. армия, отделом контрразведки Смерш которой руководил генерал-майор Владимир Зарелуа. В начале февраля 1945 года в городе Кельцы вместе с ОКР «Смерш» 3-й гв. армии находились и УКР «Смерш» фронта во главе с Осетровым и уполномоченным НКВД СССР по 1-му Украинскому фронту Мешиком. Опергруппы были укомплектованы сотрудниками отделов контрразведки «Смерш» общевойсковых и танковых армий фронта.
Для работы в крупных городах и населенных пунктах выделяли специальные опергруппы, которые так и назывались: «Краковская», «Гинденбургская», «Беутенская», «Бреславская» и пр. Начальники опергрупп о результатах своей деятельности направляли сводки лично генерал-лейтенанту Мешику.
С января 1945 года, продвигаясь по освобожденной от противника территории, ОКР «Смерш» армий каждые пять дней направляли на имя Мешика докладные записки о работе оперативных групп Смерш на освобожденной от противника территории. Опергруппы Смерш армий действовали в пределах армейских разграничительных линий.
В докладных записках они указывали количество задержанных и разоблаченных: а) агентов контрразведывательных (разведывательных) органов противника; б) командно-оперативного состава полицейских органов; в) комендантов концентрационных и рабочих лагерей; г) жандармов; д) бургомистров (городских и сельских); е) членов национал-социалистической партии; ж) участников РОА; з) изменников Родины, а также сведения о национальном составе арестованных и о наиболее значимых арестованных.
Отчетной формой работы опергрупп служили и оперативные сводки «О проделанной работе по очистке тыла от вражеского элемента» и специальные сводки. В отличие от докладных записок в оперативных сводках не были указаны наиболее характерные случаи ареста, сообщались только общие статистические данные о количестве арестованных (по категориям), их национальности, об изъятии оружия и боеприпасов и другого имущества (радиостанций, радиоприемников, пишущих машинок, множительной аппаратуры, складов и пр.). По этим и другим документам, сохранившимся в архивах органов безопасности, попытаемся реконструировать деятельность опергрупп Смерш.
Все задержанные опергруппами военнослужащие германской армии и лица, подозреваемые в принадлежности к разведывательным и контрразведывательным органам противника, направлялись на армейский сборно-пересыльный пункт «для тщательной фильтрации и агентурной разработки».
Особое внимание опергруппы уделяли изучению деятельности германских разведорганов: захвату документов, выявлению их агентуры, оставленной при отступлении, и конспиративных квартир, розыску лиц, связанных с работой разведывательных и контрразведывательных органов. Например, в полосе действия 3-й гв. армии в январе 1945 года сотрудники отдела Смерш обнаружили места дислокации абвергруппы 104, действовавшей при 4-й немецкой танковой армии. Как было установлено, с апреля 1944 года абвергруппу возглавлял лейтенант Рихард (Гиндер Голли, 26 лет, житель города Бреслау). Одновременно были получены сведения о деятельности другого разведоргана под кодовым обозначением «Кобольд», позывной «Гном». Этот позывной принадлежал радиостанции диверсионной абвергруппы 207. С конца октября 1944 по январь 1945 года абвергруппа находилась в местечках Барткув и Янашув – в 12 километрах к северу от г. Кельцы, Польша. Эта диверсионная абвергруппа также действовала при 4-й танковой армии. По результатам расследования были составлены подробные справки и приняты меры к розыску официального состава разведорганов и их агентуры.
В ходе работы опергрупп вырабатывались меры в отношении бывших военнослужащих Красной армии, перешедших на сторону противника. 31 января начальник ОКР «Смерш» 3-й гв. армии направил по ВЧ-связи на имя Мешика записку: «На № 326 прошу разъяснить. Всех бывших военнослужащих Красной армии, служивших в немецкой армии и принимавших участие в боях против наших войск, судить на месте или направлять в Краковскую тюрьму по справкам». На этом документе заместитель начальника ГУКР «Смерш» поставил лаконичную резолюцию: «Кого успеете – можно судить, остальных отправлять в Краков». Добавим, что всех арестованных, по которым не было возможности провести следствие на месте, опергруппы Смерш фронта направляли в тюрьмы, расположенные в городах Краков и Беутен.
С продвижением Красной армии на Запад немецкие спецслужбы стали все чаще оставлять отдельных агентов, небольшие группы и даже агентурные отряды численностью в несколько десятков человек на территориях, которые вскоре освобождали от оккупантов советские войска. Из показаний немецких военнопленных, бывших начальников отделов разведки (1-ц) корпусов, было установлено, что по линии 1-ц штабов армий и фронтов сухопутных войск были даны указания по активизации подрывной деятельности в тылах наступающей Красной армии.
Всем начальникам отделов 1-ц корпусов предложено было приступить к формированию диверсионно-разведывательных групп, так называемых фернихтунгсгруппен, чтобы впоследствии оставить их в тылу Красной армии. Каждая такая группа должна была насчитывать около 15 человек, главным образом участников фольксштурма тех районов, где группа будет проводить подрывную работу. Руководителями таких групп назначали кадровых военнослужащих, изъявивших желание остаться в тылу Красной армии.
Например, в докладной записке ОКР «Смерш» 3-й гв. армии за период с 25 по 31 января 1945 года сообщалось: «Наибольший оперативный интерес представляет задержанный в районе г. Конска и в процессе допроса разоблаченный как агент-парашютист, обучавшийся при 101-й Абверкоманде – Савойка Владимир Иванович, 1917 г. рождения, уроженец села Руда Любецка Рава-Русского района Львовской области, украинец, с начальным образованием. При первом допросе Савойка, уличенный наличием у него 3-х экземпляров отношений, выданных от имени воинской части, полевая почта № 18853 для получения нарядов на продукты, на имя лейтенанта Дмитраш, показал, что он в ночь на 20/1 вместе с немцем Альбрехт, был переброшен на самолете в р-н г. Конска для связи с окруженным немецким корпусом и передачи указаний командования о самостоятельном выходе корпуса из окружения».
Еще один пример. В докладной записке ОКР «Смерш» 52-й армии в ГУКР «Смерш» от 12 марта было указано, что «27 февраля 1945 года в районе обороны 818 сп 31-й стрелковой дивизии была окружена группа немецких солдат в количестве 14 человек, следовавших из нашего тыла. В начавшейся перестрелке 12 человек было уничтожено и два пленены. Пленными оказались участники шпионской группы зондеркоманды «Густав». Как было выяснено в ходе следствия 25 февраля, участники шпионско-диверсионной группы в количестве 14 человек были доставлены к реке Нейсе в районе города Роттенбург. Ночью с помощью саперов на резиновых лодках они переправились через реку на сторону частей Красной армии. Следуя в направлении села Фраувальдау, группа выстрелами из фаустпатронов уничтожила советское самоходное орудие, вела огонь по замеченной группе пехоты».
Активно проводился розыск агентуры гестапо и других карательных органов противника. В частности, с 25 по 31 января опергруппа Смерш армии в Кельцах задержала и в процессе последующей работы разоблачила как агента гестапо поляка Эдварда Матчака, 1914 года рождения, уроженца г. Познани (Польша), жителя г. Кельцы. При допросе Матчак показал, что в конце июня 1944 года его арестовало гестапо, при допросе он признал себя виновным, после чего был завербован в качестве агента по выявлению и предательству советских разведчиков, партизан и лиц, настроенных против немцев, и из-под стражи освобожден.
Особенно тщательно проводилась работа по выявлению среди лиц, подлежавших аресту, тех, кто служил в концентрационных и рабочих лагерях. Так, докладная записка об агентурно-оперативной работе ОКР «Смерш» 3-й гв. армии за период с 20 по 25 марта 1945 года содержала сведения о задержании коменданта лагеря иностранных рабочих Фриды Милевски, 1890 года рождения. На допросе Милевски, уличенная в активной службе фашистам, показала, что в первых числах февраля 1942 года по рекомендации директора фабрики «Дойче-волле» в Грюнберге, где она работала, она была назначена на должность коменданта лагеря женщин-евреек, вывезенных немцами из оккупированных стран на работы в Германию. Как показывают свидетели, «Милевски зверски издевалась над работницами лагеря, в чем она сама призналась».
В ходе следственной работы были вскрыты факты чудовищного отношения нацистов к гражданам СССР и других стран, насильно угнанным на работу в Германию. В докладной записке ОКР «Смерш» 3-й гв. армии об агентурно-оперативной работе за период с 1 по 5 апреля сообщалось об аресте агента германской разведки Эрны Рихтер, 1904 года рождения. «В процессе оперативной проверки в опергруппе ОКР «Смерш» армии, – говорится в записке, – была разоблачена как агент германской разведки, участница злодеяний по отношению к советским рабочим и детям, насильно угнанным на работу в Германию… По этому вопросу при допросе 4.04.1945 Рихтер показала: «…в августе 1944 года часть детей руководимого мною стационара заболела. Когда я доложила об этом руководителю лагеря Миттельштейну, последний предложил мне связаться с врачом завода Фуккертом и детей стационара, якобы как подверженных эпидемическому заболеванию, направить к нему в заводскую больницу, где их уничтожить. Считая это правильным, я связалась с Фуккертом и отправила ему 30 детей, сообщив о необходимости их уничтожить. 25 чел. из них Фуккертом и медсестрой Фогель неизвестными мне медикаментами умерщвлены, а для показа мы возвратили в стационар только 5 детей».
Оперативники Смерша не только очищали освобожденные города и села от нацистской нечисти и их пособников, но и фиксировали отношение поляков к немецкому населению на бывшей территории Силезии, отошедшей к Польше. Так, начальник Гинденбургской опергруппы Смерш 8 апреля 1945 года докладывал заместителю начальника ГУКР «Смерш»:
«С приходом польских властей в г. Гинденбург нами установлены ряд фактов, когда отдельные поляки и работники польской милиции ходят по квартирам немцев. Забирают вещи, продукты, допускают угрозы и избиения, так, например: 4 апреля с. г. военной комендатурой были задержаны два польских милиционера Малюта Болеслав и Бертнарчик Феликс, которые в доме № 33 по ул. Малотштрассе под видом проведения обыска забрали фотоаппарат, аккордеон, пальто и другие вещи.
Инвалид Альбит Плох 24 марта с. г., подходя к своему дому, встретил польского милиционера и двух своих знакомых, последние сообщили милиционеру, что Альбит является тем, которого он ждет. Зайдя в квартиру, милиционер спросил, где его сын Пауль и имеет ли он оружие, получив отрицательный ответ, милиционер избил Альбит Плоха и заявил, что его сын будет расстрелян… Эрман Пауль 23 марта с. г., проходя по Ганфельдштрассе, был задержан польским милиционером и направлен на работу. Эрман, имея возраст 57 лет, не мог выполнить порученной ему участок работы, за что польским милиционером был избит нагайкой… Такое поведение работников польской милиции и отдельных поляков вызывает отрицательные настроения среди немцев…» На документе заместитель начальника УКР «Смерш» написал резолюцию: «…Подберите все материалы о незаконных действиях поляков и доложите их мне. По этому вопросу надо будет составить отдельную информацию в Москву и т. Селивановскому. Глина. 17.05.1945».
Несомненный интерес представляют архивные материалы о деятельности опергруппы Смерш по городу Бреслау, западнее которого встретились части 7-го гвардейского и 31-го танковых корпусов, завершив окружение крепости. Наступавшие вслед за танкистами части 5-й гвардейской и 6-й армий начали создавать внутренний и внешний фронты окружения. 14 февраля бреславльская группировка противника (по оценке штаба фронта, 40 тыс. человек) была окружена. Город-крепость находился в осаде до начала мая.
3 апреля бреславльская опергруппа прибыла в район города-крепости. Сотрудники опергруппы сразу же приступили к подготовке всех необходимых мероприятий для развертывания работы после капитуляции немецкого гарнизона в городе: необходимо было выявить подлежащих аресту лиц, находящихся среди фильтруемых немцев, и тех, которые находились в составе окруженной группировки, получить необходимые данные для их розыска и пр.
Учитывая, что военнопленные представляют собой ценнейший источник информации о противнике, опергруппы Смерш получали от них наиболее точные разведданные. 9 апреля на основании показаний военнопленных была составлена сводка о положении в Бреслау. Документ содержал наиболее важные фрагменты показаний военнопленных, касающихся обстановки в городе.
Вот как, например, рассказывал об обстановке в городе ефрейтор Шнейдер, взятый в плен 4 апреля 1945 года: «В гарнизоне крепости Бреслау находится шесть полков, сформированных из разрозненных частей. Комендантом крепости является генерал-лейтенант Нихгоф. Помимо указанных полков имеются отряды СС, охранные войска, инженерно-техническая часть и артиллерия. Всего войск насчитывается до тридцати тысяч... Голода в войсках не ощущается, кормят хорошо. Дисциплина крепкая, благодаря введению жестоких мер комендантом города Бреслау генерал-лейтенантом Нихгоф... За малейшее преступление – расстрел, который очень часто применяется комендантом города. Настроение среди солдат подавленное, веры в победу давно уже нет, надежды на выход из окружения Бреславской группировки или помощи извне ни у кого нет. Переходить к русским в плен солдаты и нижние чины боятся, вследствие применения репрессий по отношению к их родственникам, оставшимся в Германии. Кроме того, действует немецкая агитация, что русские в плен не берут и попавших к ним в плен всячески мучают и расстреливают…»
Вахмистр Клоса Эрнест, взятый в плен 5 апреля 1945 года, показал: «В городе царит подавленное настроение среди солдат и нижних чинов. 3 апреля с/г я зашел в одно подразделение пехоты, где находились человек до двадцати солдат и ряд нижних чинов, на стене висел портрет Гитлера, разговор происходил в отношении помощи Бреславскому гарнизону извне, тогда один фельдфебель, фамилию которого не помню, встал и снял портрет Гитлера и выбросил в окно, никто на это действие не сказал ни одного слова…»
Стоит добавить, что командующий группой армий «Центр» с января 1945 года генерал-фельдмаршал Фердинанд Шернер, в полосе обороны которого находился Бреслау, просил фюрера сдать город-крепость, чтобы избежать лишних жертв. Об этом он рассказал на допросе в советском плену 10 мая 1947 года: «…Я также просил Гитлера разрешить сдать крепость Бреслау, но и в этом мне было отказано. Гитлер указал, что необходимо сопротивляться до тех пор, пока не будет достигнут политически благоприятный выход из войны».
На пятый день после капитуляции Бреслау, 10 мая 1945 года, уполномоченный НКВД СССР по 1-му Украинскому фронту доложил в НКВД СССР о количестве арестованных руководителей и сотрудников карательных органов противника в городе: «7 мая с. г. оперативной группой в городе Бреслау арестовано во главе с полицай-президентом генерал-майором Ульман Отто 253 полицейских. Из них: полковников – 1, подполковников – 2, майоров – 4, капитанов – 13, старших лейтенантов – 35, лейтенантов – 7, нижних чинов – 191».
В докладе начальника опергруппы Смерш города Бреслау за период с 7 мая по 25 июня 1945 года приведены более подробные данные о количестве арестованных и «заслуживающих оперативный интерес» законченных следственных делах. За указанный в докладе период было арестовано 1457 человек, за этот же период времени было проведено 492 следственных дела.
В их числе оказались и руководители карательных органов: полицай-президент Бреслау и Нижней Силезии генерал-майор Отто Ульман, его заместитель и начальник охранной полиции полковник Лео Петерсен, начальник полиции безопасности (СД), в 1942–1944 годах начальник гестапо Бреслау оберштурмбанфюрер СС Вильгель Шарпвинкель, заместитель начальника СД Бреслау штурмбанфюрер СС Георг Мюллер и др. Кроме того, были арестованы агенты гестапо, бреславские руководители НСДАП и городской администрации, руководители местных организаций СА, СС и фольксштурм, члены террористических групп, оставленных в городе для проведения диверсионной работы, и пр.
В результате кропотливой работы особых отделов и оперативных групп Смерш проверку прошли свыше 4 млн военнопленных. В результате десятки тысяч военных преступников, нацистских пособников и карателей были изобличены и понесли справедливое наказание.
Владимир Макаров, канд. философ. наук, доц.
