Первая, конечно, это предстоящее празднование 75-летия Великой Победы. Вторая совсем не такая громкая, но очень важная. Это 19-е апреля - дата создания главного управления контрразведки НКО СССР. Проще говоря, легендарного «СМЕРШа». На волне интереса к истории растет и интерес к деятельности этой организации. Много издано разных книг, много воспоминаний. Но единого мнения о причинах создания, методах и итогах деятельности «СМЕРШа» до сих пор нет.
Ольга Белова (О.Б.)
- Александр Георгиевич, как вы считаете, почему в разгар войны, весной 43-его года было принято решение о реформировании военной контрразведки, и был создан «СМЕРШ»?
Александр Безверхний (А.Б.)
- Весна 43-го года, это период, когда страна вздохнула и было ощущение обязательной Победы. Грядущей Победы. Этим жил советский народ. Это ощущение было в войсках у бойцов Красной армии, командиров. Этими же ощущениями жили и сотрудники специальных служб - советской военной контрразведки. Разгром немцев под Сталинградом положил начало коренному перелому в войне. Стратегическая инициатива перешла к советскому командованию. По всей линии советско-германского фронта происходили очень серьезные перемены. Естественно, эта обстановка требовала дополнительного внимания со стороны военно-политического руководства Советского Союза, воюющей нашей державы.
Было полное осознание, что в сложившейся обстановке, немцы и Гитлер с его командой не сдадутся и, естественно, будут принимать титанические усилия, чтобы переломить ход истории, ход войны. Из многочисленных разведисточников Советское руководство получало информацию, что немцы серьезно готовятся к контрнаступлению. Что выбрано было направление Курско-орловского выступа. В этот период к линии фронта подтягивались свежие немецкие дивизии, новая бронетехника, артиллерия, минометы, материально-техническое обучение… Шло мощное перевооружение полным ходом. Было понимание того, что руководство фашистской Германии готовилось к серьезному сопротивлению и наступлению.
Параллельно с явной войной шла невидимая война. Была ожесточенная битва, на так называемом, «невидимом фронте». Немцы к 43-му году осознали, что в начальный период войны, когда они массово забрасывали на территорию Советского Союза малоподготовленную, необученную, случайно завербованную агентуру, они брали не качеством, а количеством.
На захваченных немцами территориях «Абвер» (немецкая разведка – прим. авт.) и его абверкоманды создали целую сеть разведывательных школ. К сожалению для нас, у них была реальная оперативная база. На захваченных территориях оставались и бывшие антисоветские перебежчики, дезертиры и, к сожалению, националисты разного толка. В Прибалтике и на Западной Украине. То есть, была оперативная база для того, чтобы готовить агентуру для заброски в тыл.
По инициативе Сталина в марте 43-го года Всеволод Меркулов, бывший заместитель тогда Берии, вызвал в Москву начальников особых отделов фронтов и внес предложение по совершенствованию защиты войск контрразведкой. Была проделана определенная работа, были заслушаны доклады, вскрыты недостатки, внесены предложения - их было большое количество, самых разных вариантов. Сталин и его команда приняли тогда единственное и верное решение - 19 апреля 1943 года было выпущено постановление Совета народных комиссаров, подписанное Сталиным, в соответствие с которым, было образовано Главное управление контрразведки «СМЕРШ» Наркомата обороны, управление контрразведки «СМЕРШ» военно- морского флота и отдел контрразведки «СМЕРШ» НКВД.
С соответствующими задачами. Первая и главная задача - борьба со шпионской, диверсионной, террористической и иной подрывной деятельностью против Красной Армии. Вторая задача стояла очень серьезная: ограждение фронта, ограждение тыла от проникновения иностранной агентуры и антисоветских элементов. Следующая задача - борьба с предательством, изменой Родине, дезертирством, членовредительством и другими проявлениями. Новое направление - организация работы среди возвращающихся пленных и лиц, входящих в их окружение. И особо стояла задача организации выполнения специальных заданий наркома обороны, то есть Сталина.
Ситуация развивалась очень стремительно. Уже 21 апреля И. Сталин пригласил к себе Л. Берию и В. Абакумова и объявил о том, что Абакумов назначается начальником «СМЕРШа». Параллельно с этим утвердил предложенное уже Абакумовым «Положение о контрразведке «СМЕРШ». Это очень принципиальный момент, потому что «СМЕРШ» представлялись широчайшие полномочия. Надо это особо подчеркнуть, потому что полномочия были беспрецедентные! Они разрешали «СМЕРШу» проводить оперативно-розыскные мероприятия, которые существовали в то время в практике и применялись советскими и иностранными спецслужбами. Плюс к этому, очень серьезные полномочия в области следствия. «СМЕРШ» имел право проводить аресты, на месте приводить в исполнение приговоры дезертирам, предателям, террористам. То есть, очень серьезный круг полномочий, который был представлен этим документом «СМЕРШу».
Это была такая суровая действительность, в соответствии с которой так жизнь тогда строилась. Дальше, вы знаете, как стремительно развивалась ситуация. Готовилась уже Курская операция. И вот здесь, надо подчеркнуть, что именно в этот период «СМЕРШ» в полный рост заявил о себе. Впервые контрразведка и ее подразделения провели целый ряд дезинформационных мероприятий. Уже в распоряжении «СМЕРШа» было несколько агентурных радиопередатчиков и, с их помощью, управление сумело донести до немцев дезинформацию о времени, месте, методах и путях вот этой предстоящей грандиозной стратегической операции.
В свою очередь, советская контрразведка «СМЕРШ», военная разведка и политическая разведка - получили информацию о том, как немцы готовятся на Курской дуге, какие проводили мероприятия. С этого началась боевая работа «СМЕРШа».
О.Б.
- Как на работе военной контрразведки отражается, что армия прекращает отступать и переходит в наступление? Какие задачи у контрразведки при отступлении, а какие в наступлении?
А.Б.
- Вы знаете, практически неизменно. Дело в том, что был исторический период совершенно уникальный. Я, в начале нашей с вами беседы, подчеркнул принципиально важный момент. Возродилась надежда. Появилась уверенность у советского политического руководства, у народа, у действующей армии, что мы обязательно победим. Поэтому, в тот период, когда действительно немцы имели определенные успехи, они очень серьезно вели пропагандистскую «разложенческую» деятельность в наших войсках. Провоцировали дезертирство, паникерство, всевозможное членовредительство и так далее. На этом этапе, когда состоялась Сталинградская битва, была защищена Москва, продолжал героически стоять Ленинград, немцев, пытавшихся добраться до каспийской нефти, отбросили с Кавказа… В состоянии нашей армии наметился совершенно другой дух. Люди почувствовали вкус победы и поняли, что мы обязательно победим. Поэтому вот эти негативные процессы, они, в какой-то степени, были уже не самыми главными.
Наш противник, перестраивался очень значительно. Чуть больше, чем полтора года войны качественно изменили разведывательно-диверсионную деятельность против Красной Армии и советского тыла. Потому, что у них появилось больше возможностей, появилось больше опыта. Параллельно с этим мы тоже не дремали. В это время мы тоже научились работать, научились выявлять агентуру, научились сопротивляться.
Кстати, очень принципиальный момент: у обывателя складывается впечатление, что «СМЕРШ», это какая-то фантастически тотальная организация. На самом деле, структура это была предельно минимальная. В соответствие с решением руководства страны, центральный аппарат управления контрразведки Наркомата обороны «СМЕРШ» состоял из шестисот сорока шести человек всего-навсего! Начальник «СМЕРШа», четыре его заместителя, пятнадцать помощников по фронтам, а дальше уже подразделения, которые организовывали всю работу. Отдел управления контрразведки «СМЕРШ» фронта был всего сто тридцать – сто сорок человек. В армейском аппарате было всего семьдесят-восемьдесят человек.
О.Б.
- Как раз хотела спросить, как при таком немногочисленном составе удавалось переигрывать немецкую разведку «Абвер»? Мы изначально были сильнее или мы так хорошо научились за первые годы войны?
А.Б.
- Сказать, что мы были сильнее или слабее, это очень, такой, философский вопрос. Я бы хотел развернуть немножко на историю создания, вообще, отечественных разведки и контрразведки. Ведь у нас были традиции. До нас были, извините, те, кто победил в Гражданскую войну, те, кто сражался за Советскую власть. ВЧК и другие их предшественники. И те, кто были после ВЧК, они же переиграли! Помните, знаменитые операция «Трест», «Синдикат»? Чего только не было! У нас были свои наработки, были свои традиции. В особом отделе ВЧК был создан иностранный отдел. Иностранный отдел ВЧК состоял всего из сорока человек, но вот эти вот сорок человек, они перевербовали, извините, полмира!
Мы были сильнее, мы были умнее, я думаю, что мы просто учились быстрее. С первых дней войны немцы проводили массированную, агентурную разведывательно-диверсионную деятельность против Советского Союза. Их нельзя обвинять в непрофессионализме. В первые же дни войны, даже за несколько часов до начала боевых действий, они уже забросили колоссальное количество разведывательных диверсионных групп в прифронтовую зону. Перед этим проводили рекогносцировку.
Забрасывались группы для того, чтобы разрушать коммуникации, нарушать линии связи. Огромная работа проводилась немцами. В этой ситуации «ещё тогда не совсем контрразведка» советская военная, она переходила от одного очередного реформирования к другому. И конечно, у нас не хватало такого колоссального опыта. Но мы учились быстро. У нас не было времени на раскачку.
О.Б.
- А как проходило взаимодействие с армией и флотом? Как происходило это сотрудничество и какой, все-таки, вклад непосредственно военной контрразведки в победу над фашизмом?
А.Б.
- Была полная подчиненность военному командованию. От командования зависела в том числе и жизнедеятельность военной контрразведки. Сотрудники военной контрразведки - плоть от плоти самой армии. Кадровый состав - это были военнослужащие, которые призывались в контрразведку из действующей армии. Контрразведка жила армейской жизнью. Армейские будни, в окопах, на передовой.
Мне посчастливилось, я в конце 90-х - начале 2000-х годов до последнего, практически, времени имел уникальную возможность пообщаться лично с теми, кто прошел войну. Это огромное количество людей, начиная с генералов Устинова Ивана Лаврентьевича, Иванова Данила Георгиевича, Рыбинцева Федора Ивановича и еще целого ряда других генералов, полковников. Они как раз рассказывали о тех буднях, о том, как они жили, воевали вместе с действующей армией.
Могу привести такой пример, который мне рассказал Иван Лаврентьевич Устинов. В Вяземской операции штатная численность Особого отдела 24-ой общевойсковой армии была 76 человек. Они вошли в бой - 76 человек. Из боя вышло 8. Из этих восьми двое тяжело раненые. То есть, особисты и военнослужащие, бойцы, командиры Красной Армии, это была одна семья.
О вкладе контрразведки в Победу, очень хорошо сказал уже после войны в мае 1946 года заместитель начальника ГУКР «СМЕРШ» В.С. Абакумова - генерал-лейтенант Бабич И.Я. Он подводил итоги и выступал с большим докладом на Лубянке. В нашем клубе им. Дзержинского тогда состоялась встреча ветеранов участников ВОВ на которой он сказал практически дословно: «Военная контрразведка «СМЕРШ» нанесла сокрушительные поражения немецко-фашистским органам. Тем самым облегчило победу Красной Армии над немецким фашизмом». Задержано более тридцати тысяч шпионов. Десятки, десятки и сотни разведывательно-диверсионных групп, предотвращено огромное количество терактов. Кстати, о терактах. Мы наверно помним из тех же исторических фильмов, из того, что было в недавнем прошлом. Например, знаменитый Шелленберг - шеф немецкой разведки, он выжил после войны - и вот, он в своих воспоминаниях говорил о том, что сделал «СМЕРШ». Советское руководство, через свои спецслужбы сумело доводить до нас правдивую информацию. А потом, в роковое время, нам подбрасывали дезинформационный материал, и веря в него, мы получали сокрушительный удар! То есть, противник давал оценку «СМЕРШа» довольно-таки высокую.
Или, например, фельдмаршал Кейтель, подписавший капитуляцию. Он на Нюрнбергском процессе тоже дал очень знаковую оценку «СМЕРШ». Он говорил о том, что во время войны, особенно на заключительных этапах, немецкое командование имело от своей агентуры только тактическую информацию. Стратегических сведений агентурным путем немецкое командование никогда не получало. И наоборот, советское командование имело стратегическую информацию и знало о замыслах немецкого командования на предстоящий, определённый исторический период.
И ещё одну оценку дал уникальный человек этого периода - руководитель немецкой военной контрразведки «Абвер-3», в задачи которой входило обеспечение безопасности Вермахта, генерал-лейтенант Франц фон Бентивеньи. Так вот он сказал, что наши многочисленные засылки агентуры в Советский Союз, в прифронтовую линию, как правило, сразу попадали под контроль советской контрразведки. И если возвращалась к нам, то как всегда, с серьезными дезинформационными материалами. Противник сам говорил о том, какой вклад внесла контрразведка в Победу!
О.Б.
- Что касается методов работы Абвера. Вы сказали, что была сделана ставка на обучение агентуры, на специалистов по «русской душе». Чуть-чуть подробнее хочется, что это значит? И, судя по всему, ставка эта не выиграла?
А.Б.
- Когда «Абвер» готовился к войне, они рассчитывали на определенные свои силы и средства для того, чтобы воевать с нами. Но у них был несколько упрощенный подход к подбору агентуры. Они подбирали агентуру из бывших мигрантов, антисоветчиков, националистов, которые, по определенным причинам, находились на контролируемых немцами территориях. Соответственно, они не знали «советской души». Не знали, что советский народ к этому периоду был готов к жертвам. Те, которые готовили агентуру, не знали, что происходит, они не понимали нашего состояния душевного, патриотического, человеческого. Через что прошла страна за годы начиная с гражданской войны и до 1941-го года. Поэтому, немцы не были такими тонкими психологами. Они не понимали нашу «советскую душу», советского человека, советского патриота.
То воспитание, та нацеленность на обязательную Победу, уверенность, что мы сильнее, что мы переиграем и у нас впереди светлое будущее. Это была религия, реальная религия! В это верили советские люди. А немцы этого понять не могли. Они не могли понять, как это может быть. Люди шли на серьезные жертвы, гибли, погибали и побеждали.
О.Б. «СМЕРШ» просуществовал всего три года, но его до сих пор считают самой эффективной спецслужбой времен Второй мировой войны. Что же, все-таки, было такого удивительного в этой организации? Кроме вот этой идеологии. Когда люди были готовы идти и умирать.
А.Б.
- «СМЕРШ» организовывал работу, а исполняли эту работу те, кто сотрудничал со «СМЕРШем». Со «СМЕРШем» сотрудничали на идеологической, на добровольной основе, на понимании своего долга перед Родиной. Огромное количество людей, которые шли на риск, которые шли на зафронтовую работу, которые выполняли специальные задания в тылу врага, проводили дезинформационные мероприятия - чего только не было! Вот в этом сила! Сила «СМЕРШа», это опора и поддержка населения - советского народа, командиров, рядовых бойцов. Если бы вот этой поддержки не было, «СМЕРШ» со своей структурой ничего бы не сделал. Только опора на массы.
Кстати, это была одна из классических аксиом, которой обучали и меня в свое время в Высшей школе КГБ, я пронес её через все годы. Не может контрразведчик добиться конкретных результатов, если у него нет поддержки людей, которые с ним работают. Это самое главное. СМЕРШ пользовался поддержкой и населения, и командования, и обычных рядовых бойцов. Без этого СМЕРШ бы не победил.
О.Б.
- Война закончилась, но проблемы, к сожалению, не только не закончились, но и появились новые. Отношения с нашими союзниками по антигитлеровской коалиции – США и Великобританией – очень быстро охладели. Как в этих условиях действовали сотрудники нашей советской контрразведки, обеспечивавшие безопасность в Восточной Европе?
А.Б.
- Это очень непростой период. Казалось бы, мы вместе с нашими союзниками, из США, Великобритании и Франции, победили такого грозного врага как немецкий фашизм. И дальше наши отношения должны были бы выстраиваться в нормальном русле, но история – вещь упрямая. Мы знаем, что буквально уже к сентябрю 1945-го года в головах наших вчерашних союзников уже были идеи повторения войны, завоевания восточного своего союзника. И эти идеи реально, к сожалению, существовали.
В том числе, недавно совсем в подробностях уже стал известен широкой общественности план, в соответствие с которым, американцы готовились нанести ядерный удар по ста советским городам. Планировалось применить 300 ядерных боеголовок. Понимаете, какие уже сумасшедшие, сумасбродные планы в головах наших вчерашних союзников варились? Естественно, в этой ситуации не просто продолжалось, а наоборот, нарастало противоборство по линии спецслужб. Американские, британские разведслужбы и разведки целого ряда других государств, предпринимали колоссальные попытки по созданию агентурных позиций, доразведке театра предстоящих военных действий, получению объективной информации о состоянии войск, новых вооружениях, о моральном, политическом, боевом духе армии. Естественно, эта борьба продолжалась.
Вышедшая из Великой Отечественной войны советская военная контрразведка, была преобразована в Третье управление Министерства государственной безопасности. И исторически так сложилось, что войска продолжала обеспечивать в контрразведывательном плане эта новая структура, которая имела опыт противодействия спецслужбам гитлеровским и иностранных государств-участников Великой Отечественной войны. А дальше, уже по ходу, опыт только наращивался и мы не расслаблялись ни на минуту.
О.Б.
- А какой период всё-таки для военной контрразведки был самый сложный? Это 30-е годы? Период репрессий? Период войны? Или, что называется, «лихие 90-е»? Когда было сложнее всего?
А.Б.
- Я думаю, что в жизни контрразведки никогда не было простых периодов. И 30-е годы лихие, их тоже можно называть. В 1935 году в органах военной контрразведки высокие звания - комиссар безопасности первого, второго и третьего рангов - были присвоены тридцати семи руководителям. Это был 1935 год. К 1941 году из этих руководителей в живых осталось только двое. Можете себе представить, какой репрессивный тяжёлый каток прошелся по судьбам? В том числе и по боеготовности контрразведки отечественной?
И потом, у нас военная контрразведка оказалась боевой единицей во время Афганских событий. И, конечно, уже «лихие 90-е», это, наверное, был такой момент истины. Когда контрразведчики должны были показать, чего они стоят. Особенность контрразведки в том, что это люди в погонах. Это военные люди. Они принимают присягу. И это люди, которые подчиняются команде, подчиняются политике властей, которые существуют в тот исторический момент развития государства. Ведь очень принципиальную вещь хочу сказать. Контрразведка и вообще, федеральная служба безопасности, это очень законопослушная организация.
Возвращаясь к так называемым «лихим 90-м». Я, конечно, с сожалением об этом говорю, потому что, это был период тяжелейшего разочарования и крушения целого ряда судеб. Молодых, перспективных людей. Которые приняли присягу, занимались любимой работой, знали ради чего они служат, и какие перед ними стоят задачи.
Люди, которые не совсем понимали роль и предназначение отечественной контрразведки, отечественных спецслужб, считали, что вся беда именно в этих спецслужбах. Их разрушишь и всё, мол, жизнь наладится! Тот же знаменитый Бакатин, он же говорил, что КГБ у нас реформировать невозможно, его можно только расформировать. Вы представляете, что за этими словами шло? Расформировать. То есть разогнать людей! Лишить людей любимой работы.
Самым тяжелым, был, конечно, отток людей. Разрушенные судьбы. И, наверное, лично для меня один из самых сложных моментов, это Первая чеченская кампания. Так получилось, что в январе 1995-го года я оказался в том регионе и своими глазами увидел последствия непродуманной, страшной ошибки, которая произошла. Развязалась гражданская война на собственной нашей территории. Естественно, горечь тех дней, она остается до сих пор. Но ни на минуту мы не переставали работать. Те, кто остались, занимались главной своей задачей: ограждали армию, чтобы она и ее безопасность была на высоте.
О.Б. - Какие задачи перед военной контрразведкой сейчас стоят?
А.Б.
- Задачи, стоящие, перед контрразведкой, в свое время сформулировал еще Дзержинский. Более ста лет назад. Он сказал, что в контрразведке главная задача - сделать так, чтобы удар армии был сильным, и чтобы армии не нанесен был никем ущерб. А для того, чтоб это стало возможно, военная контрразведка сегодня занимается противодействием иностранным спецслужбам, ведет большую работу, связанную с противодействием терроризму, диверсионной деятельности, негативным проявлениям в армии, связанным с коррупцией, незаконным оборотом наркотиков, оружия. Одна из тяжелейших проблем и очень сложных задач состоит в том, как в сложившийся уже новый технологический век, сохранить военные секреты.
Это объективное информирование руководства Вооруженных Сил, руководства федеральной службы безопасности, руководства страны об объективном состоянии армии. Ее боеготовности, боеспособности. Способности применить вверенное оружие по назначению. О моральном духе. В общем, колоссальный объем задач.
О.Б.
- А вот эта страшная ситуация с коронавирусом, со всей этой пандемией, на работе военной контрразведки как-то отразилась? Может, появились какие-то новые цели и задачи, в связи с этим?
А.Б.
- Ну, коронавирус, это, конечно, напасть, которую никто не мог спрогнозировать. Вы знаете, готовясь к встрече с вами, я неожиданно наткнулся на один исторический факт. В мае 1941 года Особый отдел и военная контрразведка Советского Союза проводила учения по обеспечению санитарно-эпидемиологической безопасности Вооруженных Сил Советского Союза. Еще в мае 1941-го года стояла задача по контролю за санитарно-эпидемиологической обстановкой, по контролю за госпиталями, эвакопунктами, медицинским оборудованием и так далее. Поэтому, я думаю… Я сегодня ветеран, пенсионер. Естественно, я не занимаюсь текущей оперативной деятельностью, но я убежден, что сохраняется и управляемость, и организованность. И, самое главное, результативность работы. Другого не дано.
О.Б.
- Александр Георгиевич, последний вопрос. Кто сейчас, в наше сложное время, приходит в военную контрразведку? Это кто, последние романтики? И вообще, в вашей работе есть ли место романтике?
А.Б. Я убежден, что место романтике есть и в вашей профессии, и в других многочисленных профессиях. Но что касается изначально работы спецслужбы, то конечно, здесь присутствует ореол какой-то таинственности, романтики, героизма. Без этого нельзя. И эти искорки, в молодые сердца они, конечно, попадают. Но если серьезно, то это очень серьезная, ответственная, тяжелая, изнурительная работа. Которую не каждый потянет. И военная контрразведка сегодняшняя, да и вообще органы федеральной службы безопасности, это уникальная ситуация, куда ведется очень серьезный отбор личного состава. В частности, в военную контрразведку принимаются офицеры, молодые. С хорошими интеллектуальными способностями. Физически выносливые. С разносторонними знаниями. С умением, извините, метко стрелять. Быстро бегать, хорошо плавать. Водить автомобили современные. Владеть современными технологиями. Это люди, которые могут 24 часа в сутки работать и не уставать. Для меня огромное счастье это осознавать. И я знаю из достоверных источников, что сегодня в ряды военной контрразведки пришла, трудится, набирает обороты, опыт, молодая талантливая поросль, за которой большое будущее. В том числе и потому что нам, моему поколению удалось передать и те традиции, которые были до нас, и уже новые наработанные традиции. В новые молодые, надежные, энергичные руки и сердца. Я уверен, что у сегодняшнего поколения контрразведчиков военных, сотрудников федеральной службы безопасности, мотивация одна единственная – защитить нашу страну, защитить общество от внешних угроз. А что касается вооруженных сил, то защитить от тех реальных угроз, которые сегодня, к сожалению, существуют. Это диверсии, терроризм, и негативные процессы, которыми болеет общество. А мы для того и существуем, чтобы этого не допустить. Чтоб это всё пресекать. На корню.
О.Б.
- Благодарю вас за интересный разговор. Желаю вам и всем сотрудникам военной контрразведки крепкого здоровья!
А.Б.
- Всех с наступающим 75-летием годовщины Великой Победы. Военных контрразведчиков с очередной годовщиной СМЕРШа. Я убежден, что правда и победа будут за нами!
