В контрразведку лейтенант Петр Иванович Модин пришел после короткой беседы в политотделе с оперуполномоченным СМЕРШа капитаном Михаилом Касьяновым. Он сказал, что требуется надежный человек для службы на «невидимом» фронте. Начальник политотдела Борис Холкин по-отечески убеждал: «Надо, Петр Иванович, согласиться с предложением капитана Касьянова послужить в контрразведке. Идем по Западной Украине, здесь наших недоброжелателей хватает. Постараются внедрить в войска Красной Армии своих агентов. Наша задача - не позволить им такой «роскоши».
Модин П.И. дал согласие и в этот же день убыл в Управление контрразведки 1-го Украинского фронта. Потом трехнедельные курсы, где опытные контрразведчики СМЕРШа рассказывали о методах работы, об особенностях деятельности иностранных разведок, давали рекомендации, как вести оперативную работу. Стажировкой в районе авиационного базирования руководил капитан Дмитрий Кожухов.
- Это не учеба, а боевая работа, - сказал он, отправляя Модина П.И. на первое дежурство.
- Будьте бдительны: враг может быть реальным.
И Петр Иванович активно повел работу по поиску диверсантов. «Улов» не заставил себя долго ждать. Однажды Модин П.И. задержал двух подозрительных солдат. Один из них шел в госпиталь. Второй отстал от своего полка и разыскивал его. С первым оказалось все ясно: документы солдата были поддельными. Со вторым было сложнее: отстал человек от части - во время войны такое случается.
- Садитесь в машину, - сказал Модин. - Поможем найти вашу часть...
Они долго колесили по войскам фронта, но такой части, где служил солдат, все не было.
День клонился к вечеру. Огненный шар солнца катился к горизонту. Модин взглянул на часы:
- Успеем съездить еще в одну часть, - сказал он. - Если и эта окажется не вашей, переночуете у нас.
- Не надо больше искать, - ответил солдат. - Нет такой части.
И рассказал о себе. Оказалось, что в начальный период войны немцы полностью вывезли из Западной Украины один из детских домов. Из детдомовцев готовили диверсантов, потом достигших призывного возраста стали засылать в Красную Армию.
- Какую задачу имели? - спросил Модин.
- Задачи пока не имел. Просто надо было внедриться в одну из частей. И ждать дальнейших распоряжений «хозяина».
Подобные одиночки, «отставшие от войск», в Западной Украине начали свои подрывные действия: то там, то здесь появлялись случаи зверских убийств наших офицеров. Врагов требовалось обезвредить. Этим и занимались контрразведчики.
***************************************
Боевое крещение участник Великой Отечественной войны полковник в отставке Петр Модин получил под Мелитополем, когда попал под яростную бомбежку фашистских стервятников. Он тогда был курсантом Одесского военного общевойскового училища. Когда поступал в него, училище находилось в Симферополе. Но вскоре и там почувствовалось дыхание фронта. Уже в сентябре 1941-го поступил приказ эвакуироваться в Красный Кут Саратовской области. В пути на их эшелон налетели гитлеровские самолеты.
Петр Иванович и сегодня, кажется, слышит вой паровозных гудков, извещающих о воздушной тревоге, грохот рвущихся авиабомб и, словно дождь, дробь пуль авиационных пулеметов по вагонам.
Противовоздушная оборона была слабой, и гитлеровские летчики буквально расстреливали эшелоны.
Командиры приказали курсантам лечь под нары, надеясь, что крыши вагонов и доски нар с постелями из шинелей хоть немного защитят их от пуль.
Самым страшным в этих условиях была беспомощность: лежи и жди, прошьет тебя пулемет или нет. После налета подсчитывали потери, перевязывали раненых.
В Саратовской области были не долго. Снова в путь. На этот раз в Омск, где через год завершилась учеба. Готовили в то время офицерский состав ускоренным методом. И сразу - на фронт.
Лейтенант Модин получил направление в Москву, а там - назначение в полк, который формировался на базе 1-го дивизиона «катюш». Должность - помощник начальника штаба 323-го полка гвардейских минометов. Назначением Петр остался недоволен: он рвался на фронт, в бой, а тут работа в штабе. Штабную работу называл «канцелярщиной». Однажды осенним вечером ушел с донесением в вышестоящий штаб, а когда вернулся - обомлел: на месте, где располагалось его отделение, зияла огромная воронка. А вокруг - разбросанные, изуродованные взрывом тела боевых товарищей. Он один из отделения остался в живых...
- Судьба хранила меня, - вспоминает сегодня Петр Иванович. - Было и еще несколько подобных случаев, когда, казалось, невозможно было остаться живым... В западно-украинском городке Здолбунов. Их штаб остановился неподалеку от полуразрушенного банка. Осматривая постройки, лейтенант Модин заглянул в открытую дверь. А там - огромный рыжий немец. Фашист в упор выстрелил в него из парабеллума, бросил пистолет и убежал. А Модин с минуту стоял в оцепенении, еще не веря, что фриц промахнулся, где и промахнуться-то было нельзя - буквально с трех шагов. Пуля тогда прошла у самого виска, Модин даже почувствовал горячий ее ветер.
Но это все было потом, в разные дни войны. А в Подмосковье полк гвардейских минометов сформировали быстро, и их бросили в самое пекло - на Курскую дугу. Полк шел своим ходом через Тулу. На полях еще оставались следы пронесшейся здесь страшной битвы, которая потом войдет в историю. Разбитая техника, распухшие трупы лошадей, воронки от снарядов и авиабомб, свежие могилы с наспех сбитыми крестами и немецкими касками на них.
Мало чем отличалась картина и под Курском: толпы беженцев, изможденные женщины с тюками на плечах и детьми; скрип телег, в которые вместо коней запряжены коровы. К фронту в пешем строю подтягивались свежие подразделения. Техника в основном шла ночью.
Все говорило о том, что готовится крупное сражение. И оно грянуло ранним утром 5 июля. От залпов сотен батарей и разрывов снарядов, задрожала земля. Небо полосовали огненные стрелы снарядов «катюш», воздух наполнился пороховой гарью и дымом.
Спустя два-три часа немцы, видно, опомнились и начали обстрел наших позиций. И уже трудно было распознать, где гремят наши пушки, а где рвутся вражеские снаряды. Все слилось в сплошной грохот и гул.
- Много за войну пришлось повидать разных боев, - вспоминает Петр Иванович. - Но Курскую дугу не забыть никогда...
***************************************
Войну лейтенант Модин заканчивал в Чехословакии в составе 12-го истребительного противотанкового артиллерийского полка (ИПТАП) 26-й бригады 76-мм пушек. Бригада стояла в лесу, в 25 километрах от Праги. Здесь шли бои местного значения.
Побывал в отпуске. А когда вернулся - не нашел своего полка.
-Где наши? - спросил он в комендатуре.
-В Вене! - последовал ответ. Его направили в Баден, что неподалеку от Вены.
Здесь дислоцировались батальон связи, две отдельные роты связи и батальон связи в Лебенсдорфе. Но главными объектами были военно-почтовый сортировочный пункт и кабельная рота, которая имела свой пункт на главпочтамте в Вене. Здесь старший лейтенант Модин задержал еще несколько агентов иностранных разведок. Среди них некий Людвиг Ма-зуркевич (немец польского происхождения), который имел специальное задание - «изучать жизнь старшего лейтенанта Модина». Второй задержанный, рядовой Мельник, оказался агентом германской разведки.
Лишь в конце 1949 года Петр Иванович Модин вернулся в родной Ростов-на-Дону. Обслуживал строительные части.
Последняя его должность - в подразделении по контрразведывательной работе штабов, режимных воинских объектов и частей Ростовского-на-Дону гарнизона.
Уволился в запас в октябре 1976 года в звании полковник
