К октябрю 1943 г. ударные группировки 2-го Украинского фронта, развернув наступление, прорвались к Кривому Рогу и Кировограду. Совместно с войсками 3-го Украинского фронта им удалось захватить плацдарм на правом берегу Днепра, в районе Кременчуга и Днепропетровска. Почти три месяца в низовьях Днепра шли напряженные бои, в результате которых враг был выброшен с левого берега реки и удерживал лишь узкий участок в районе Никополя. Очистив почти всю северную Таврию, советские войска заперли противника в Крыму.
На освобожденной от оккупантов территории мирное население активно включалось в работу по восстановлению разрушенного хозяйства, а мужчины призывного возраста вливались в ряды Красной Армии.
Среди мобилизованных полевым военкоматом в только что освобожденном селе Ляхово Новогеоргиевского района Кировоградской области оказался и двадцатичетырехлетний колхозник Иван Григорьевич Данилов. Новобранец готовился вступить в бой, чтобы лично отомстить врагу за лишения и унижения, перенесенные им за два с лишним года жизни в оккупации.
Война застала его в городе Кривом Роге, где после окончания школы он работал в местных газетах «Красный горняк» и «Сталинец», заочно учился в институте на журналиста. В конце июля 1941 г. райком партии направил комсомольца Ивана Данилова на работу в качестве политрука в городской укрепрайон. А когда части Красной Армии заняли здесь оборону, он записался рядовым бойцом в ополчение. 12 августа, во время кровопролитных боев у села Лозоватка, Данилов попал в плен и оказался в лагере для военнопленных все в том же Кривом Роге.
Ночью 16 августа ему удалось бежать из плена и на протяжении двух месяцев прятаться в городе у знакомых. Вскоре, благодаря довоенным связям, Иван смог обзавестись документами, с которыми направился к сестре в деревню Анновка. Здесь он устроился в колхоз, где проработал до осени 1942 г.
Узнав, что в соседнем лесу действует партизанский отряд, Данилов собрал несколько патриотически настроенных сельчан и двинулся к партизанам. Однако в результате предательства по дороге он был арестован полицией. По счастливому стечению обстоятельств ему удалось бежать от конвоя и окольными путями добраться до родного села Ляхово.
Но и здесь Данилов смог прожить спокойно всего две недели. Вскоре его задержали и направили на принудительные работы в Германию. По пути следования Иван совершил очередной побег, был пойман и вновь бежал. Возвратившись в июне 1943 г. в Ляхово, он до освобождения села продолжал работать в колхозе, после чего вступил в ряды Красной Армии.
Однако повоевать в составе Действующей армии Ивану Данилову так и не удалось. В ходе проверки анкет новобранцев, а также в процессе личного общения, на него обратил внимание заместитель начальника 2-го отделения отдела контрразведки «Смерш» 53-й армии капитан Гурфинкель. По его мнению, кандидатура Данилова как нельзя лучше подходила для заброски в тыл противника с заданием контрразведывательного характера. Было учтено, что Данилов более двух лет жил на оккупированной территории, в том числе и на нелегальном положении, хорошо знал обстановку во вражеском тылу, умел грамотно в ней ориентироваться. Кроме того, в докладной записке своему руководству контрразведчик отметил, что «Данилов представляет собой культурного, вдумчивого молодого человека с богатым жизненным опытом, который в течение всей жизни тренировался умственно и физически, занимался спортом, много читал». На взгляд капитана, «характерной особенностью Данилова было исключительное самообладание и отсутствие страха перед опасностью, а также терпеливость и выносливость». Приняв во внимание образование Данилова, его специальность и преданность Родине, в отделе контрразведки решили, что он может принес ти пользу как зафронтовой агент.
На предложение о заброске со спецзаданием в тыл противника Данилов сразу же ответил согласием, выбрав для себя оперативный псевдоним «Данник». «Желая отдать все свои силы и способности борьбе против немецко-фашистских захватчиков, — написал он, — я обязуюсь выполнять все задания, даваемые мне в отделе контрразведки, даже если они будут связаны с риском для жизни». Использование «Данника» 5 января 1944 г. санкционировал начальник ОКР «Смерш» 53-й армии подполковник Кузовлев, а согласие на его заброску за линию фронта был получено непосредственно из Москвы из 4-го отдела ГУКР «Смерш», возглавляемого полковником Утехиным.
С этого момента контрразведчики начали тщательную подготовку Ивана Данилова к переброске. Оперуполномоченным отдела старшим лейтенантом Колобеевым для него была разработана подробная легенда. Перед агентом была поставлена конкретная задача — придерживаться в немецком плену определенной линии поведении, дабы подставить себя под вербовку разведывательным органом противника. Внедрившись же в разведорган, «Даннику» следовало направить усилия на то, чтобы получить сведения о преподавательском составе и обслуживающем персонале разведывательных школ и курсов, характеризующие и установочные данные на слушателей, выяснить время и место их переброски в советский тыл, добыть образцы используемых документов прикрытия.
Наконец, после четырехмесячного периода обучения, инструктажа и тренировок, в ночь на 3 мая 1944 г. агент «Данник» был переброшен войсковой разведкой в тыл противника, на участке 1243-го полка 375-й дивизии 53-й армии 2-го Украинского фронта, на территории Молдавии.
Оказавшись на вражеской стороне, Данилов увидел бегущего по траншее немецкого солдата. Громко покашляв, он обратил на себя внимание, поднялся и пошел ему навстречу. На вопрос, заданный по-немецки, Данилов ответил, что он — русский солдат, после чего немец взял его за рукав шинели и поволок на командный пункт роты. Здесь пленного тщательно обыскали. Отобранные было кошелек, фотокарточку, деньги и хлеб, немцы, после короткого совещания, вернули назад.
Затем Данилова допросил молодой лейтенант, видимо, командир роты. На все вопросы пленный отвечал согласно легенде, заученной им в отделе контрразведки «Смерш».
Весь следующий день «Данник» провел в расположении немецкой роты. Ему даже показалось, что о нем забыли. Он обратил внимание на то, что солдаты на передовой грязные и обросшие, а по возрасту все достаточно молодые. В разговорах между собой они постоянно жаловались на тяготы войны и вспоминали родственников, погибших в Германии во время англо-американских бомбардировок.
Целый день пленному русскому не давали есть. Наконец, ближе к вечеру, один из солдат, украдкой от офицера и даже от своих сослуживцев, дал ему немного колбасы и хлеба. Чуть позже привезли ужин, который состоял из шпината и несладкого кофе. Во время ужина каждый солдат немного оставил от своей порции и, собрав затем всю еду в один котелок, немцы передали его Данилову.
Ночью «Данника» доставили в штаб батальона, а утром на подводе вместе с раненым пленным красноармейцем-десантником перевезли в штаб полка, а затем и в штаб немецкой дивизии, расположенный в деревне Мик. Здесь его ждал очередной допрос. Немца, хорошо говорившего по-русски, интересовала часть, в которой он проходил службу, наличие у противостоящих советских частей установок «катюша» и противогазов у личного состава. У Данилова спросили также, о чем пишут советские газеты, как обеспечены бойцы продуктами питания, имеются ли американские продукты.
После допроса пленного отправили в лагерь, расположенный на краю деревни. Там содержалось около 180 красноармейцев, занятых на строительстве оборонительных сооружений. Данилов был определен в команду по рытью траншей и вместе с ней двинулся к передовой на ночную работу.
На следующий день в команду явился высокий худой офицер в пенсне и спросил: «Кто здесь из 375-й дивизии?» Данилов сказал, что это он. «Будешь работать в обозе, пошли со мной», — улыбнувшись, сказал немец и повел его на южную окраину деревни Мик.
Вскоре они вошли в дом где, как успел заметить Данилов, жили два немецких офицера с нагрудными знаками полевой жандармерии. Здесь его оставили на ночлег.
Утром Ивана посадили на подводу и повезли в направлении Кишинева. На юго-западной окраине города его привели в небольшой дом, где также находился орган полевой жандармерии. Пленного покормили и увели к размещавшимся неподалеку кубанским казакам.
Спустя часа три к Данилову подошел один казак и велел идти за собой. Вскоре они остановились возле аккуратного домика с железной крышей и верандой. Справа от входной двери висел лист бумаги, на котором было выведено тушью «1С» (1Ц).
Пленного привели в комнату, где за столом сидели армейский переводчик капитан Вестов и некий офицер в желтой форме, которого Данилов сначала принял за сотрудника СД. Ему предложили сесть, угостили сигаретой и стали задавать вопросы. Капитан стал расспрашивать о воинской части, в которой служил русский перебежчик, поинтересовался, какое вооружение находится в 375-й дивизии, как обеспечен личный состав продуктами питания. На вопрос, имеются ли у бойцов противогазы и в каком они состоянии, «Данник» ответил, что таковые имеются и находятся в прекрасном состоянии. О себе, согласно заученной легенде, он сообщил, что всю войну жил на оккупированной территории. После прихода Красной Армии был призван полевым военкоматом. Воевал недолго. Во время ведения разведки на переднем крае отстал от своей группы и, увидев, что находится в расположении противника, решил сдаться в плен. По окончании допроса его вывели из комнаты и попросили подождать во дворе.
Через полчаса оба офицера вышли на улицу. Человек в желтой форме отпустил конвоира- казака, сказав, что забирает пленного к себе, после чего посадил его в легковую машину и повез на западную окраину Кишинева.
Не прошло и пяти минут, как машина остановилась у высоких деревянных ворот, на которых висела прибитая жестянка с надписью «Эрнст». Ворота открыл дежурный, и машина въехала во двор, со всех сторон обсаженный деревьями, благодаря чему длинный одноэтажный дом был закрыт ветвями со стороны улицы. Когда-то здесь жил немецкий помещик. Поскольку день приближался к концу, Ивана отвели в отдельную комнату на ночлег, предварительно накормив ужином.
На следующее утро, 7 мая 1944 г., после завтрака, его вызвали к тому самому офицеру в желтой форме, который, как выяснилось, и являлся «доктором Эрнстом».
Беседа с Эрнстом началась на русском языке. Он предложил Данилову закурить, спросил о самочувствии и сразу перешел к делу. «Вы человек интеллигентный и грамотный, — начал он, — а потому я буду говорить с Вами без разъяснений. Вы знаете, что находитесь в гестапо, роль которого вам, думаю, известна. Я предлагаю работать в нашу пользу. Я Вам предлагаю одно из двух: или пойти в лагерь, где условия жизни, как вы знаете, неважные, или работать с нами. Ну, согласен? Только быстро. Я люблю, чтобы все было быстро и хорошо». «Поскольку речь идет об измене Родине, то я должен подумать», — ответил Иван. Эрнст согласился и дал на раздумья два часа. Данилов ушел в свою комнату, лег на диван и сделал вид, будто всерьез обдумывает свое положение.
По истечении отведенного времени он снова был вызван к Эрнсту. Вербовщик встал из-за стола и, улыбнувшись, спросил: «Ну что, согласен? Ведь ты, когда выполнишь наше небольшое задание, будешь жить как никогда хорошо. Германское командование даст тебе большое вознаграждение, и ты получишь возможность съез дить в Германию и посмотреть, как живут немцы. Ты получишь свободу жизни и сможешь взять любое количество земли, женишься и будешь жить так, как ты даже не мечтаешь. Ну, а если захочешь, будешь продолжать служить у нас».
После столь «соблазнительных перспектив» Данилов дал добро на работу в пользу немецких разведывательных органов. Согласие было тут же подкреплено стаканом водки и десятком сигарет. Обрадованный Эрнст сказал, что уже давно работает начальником курсов зафронтовой агентурной разведки, и многие из его воспитанников прекрасно живут сейчас в Германии или на оккупированной территории. На этом вербовочная беседа закончилась. Вручив новоиспеченному агенту еще одну пачку сигарет, Эрнст разрешил отдыхать до нового вызова.
На следующий день немцы устроили Данилову проверку. В его комнату подселили «военнопленного красноармейца», который якобы собирался при переброске в советский тыл явиться с повинной в НКВД и призывал к этому же Ивана. Однако «Данник», быстро смекнув что к чему, не поддался на провокацию.
Немецкий разведорган, в который попал «Данник», являлся головным постом (мельдекопфом) абвергруппы-101, приданной 6-й армии вермахта. А пятидесятитрехлетний зондерфюрер «Доктор Эрнст» (он же Евгений Евгеньевич Мельников) был его руководителем.
Группа была сформирована в августе 1941 г. в городе Николаеве, называлась в то время Абвергруппой 1 А ОК 11 (отряд «Абвера-1» при командовании 11-й армии) и находилась в подчинении абверкоманды-1 А, действовавшей при южной армейской группировке немецких войск. В июле 1942 г., в связи с разделением немецкой армейской группировки Зюд на группировки Зюд А и Зюд Б и присвоением абверкомандам и абвергруппам нумерации, разведотряд стал именоваться абвергруппой-101 при армейской группировке Зюд А, которая была придана 1-й танковой армии генерала Клейста, наступавшей в направлении Крыма и Северного Кавказа. В мае 1943 г., после разгрома немцев на Северном Кавказе, абвергруппа-101 была реорганизована и придана вновь сформированной 6-й армии. Чуть позже группа вошла в подчинение абверкоманды-106.
Группа вела активную разведывательную работу против частей Красной Армии, допрашивала военнопленных, осуществляла их вербовку и переброску в советский тыл. Завербованная агентура для получения соответствующей подготовки направлялась на краткосрочные курсы при штабе абвергруппы-101.
На этих курсах предстояло пройти обучение и зафронтовому агенту УКР «Смерш» 2-го Украинского фронта «Даннику». Его включили в учебную группу курсантов, состоявшую из 13 человек. Программа обучения была рассчитана на 36 часов и включала в себя следующие дисциплины: владение оружием, правила поведения агента в тылу Красной Армии, методы сбора развединформации, поведение при задержании, способы перехода через линию фронта при возвращении.
31 мая, по окончании курсов, Данилов был вызван к Эрнсту, который сообщил, что он должен готовиться к заброске за линию фронта. Агенту ставилась задача узнать наименование советских воинских частей в районе города Оргеева, места дислокации штабов и складов боеприпасов, состав вооружения. Путем визуального наблюдения за дорогами Рыбница — Оргеев и Оргеев — Бельцы выяснить переброску войск из района Оргеева в район города Яссы. За выполнение задания Эрнст обещал крупное вознаграждение.
Для перехода линии фронта при возвращении Эрнст дал Данилову устный пароль «1Ц» («Айнс-Ц») и присвоил ему агентурный псевдоним «Пушкин», разъяснив, что в момент задержания на переднем крае немецкой обороны необходимо назвать пароль «1Ц», а в разведывательном отделе «1Ц» дивизии следует назвать свой псевдоним «Пушкин», после чего его сразу доставят обратно в разведорган к Эрнсту.
Затем Эрнст выдал своему агенту форму рядового бойца Красной Армии, советскую винтовку, красноармейскую книжку на имя Ивана Кирилловича Павличенко — бойца 66-го гвардейского Краснознаменного стрелкового полка 88-й стрелковой дивизии, а также 1165 рублей.
1 июня Данилов был отправлен на мотоцикле из Кишинева в штаб румынской дивизии, который размещался в старом монастыре около села Ватыч. А через два дня с помощью проводника-молдаванина он оказался на передовой. Затем, уже в одиночку, по болоту агент пересек линию фронта, вышел к селу Домны-Слободка в расположение советских частей и сразу же попросил отвести его к оперуполномоченному отдела контрразведки «Смерш», которому при встрече он назвал условленный пароль «Иду к майору Днепровскому».
Возвратившегося с вражеской стороны за фронтового агента «Данника» быстро доставили в Управление контрразведки «Смерш» 2-го Украинского фронта. Сотрудники 2-го отдела тщательно расспросили его обо всем, что ему пришлось видеть и слышать за месяц пребывания в тылу противника. «Данник» сообщил контрразведчикам ценные сведения о дислокации противостоящих фронту немецких и румынских частей, обстановке на оккупированной территории, настроениях населения. Особый интерес у армейских чекистов вызвали показания агента об абвергруппе, в которой он проходил подготовку, характеристики и установочные данные на ее руководство, обслуживающий персонал и личный состав. Данилов подробно рассказал об агентах, проходивших подготовку в разведшколе и готовящихся к заброске. Но самое главное, он назвал и описал четверых вражеских агентов, уже оказавшихся в тылу фронта, что позволило контрразведчикам сразу включить их в розыскные списки.
Руководство контрразведки фронта приняло решение продолжить оперативную игру с Абвером и предложило «Даннику» вновь отправиться в тыл противника, на что тот охотно согласился. Как и было оговорено Эрнстом, в ночь на 13 июня в районе города Оргеева Данилов перешел линию фронта и, оказавшись в расположении румынских войск, назвал офицерам нужный пароль «1Ц».
О возвращении агента было тут же сообщено по рации в немецкий разведорган, откуда за Даниловым вскоре приехал капитан и доставил его в штаб дивизии.
В штабе через переводчика немецкие офицеры подробно расспросили агента о пройденном маршруте, личных наблюдениях расположения советских войск. Тот, в свою очередь, сообщил специально подготовленную штабистами 2-го Украинского фронта дезинформацию. В период подготовки советским командованием Ясско-Кишиневской наступательной операции ввести противника в заблуждение было особенно важно.
Результаты «удачной» ходки «Пушкина» удостоились высокой оценки немецкого командования. Как впоследствии рассказал на допросе в отделе контрразведки «Смерш» арестованный «Доктор Эрнст», «Данилов разведзадание выполнил хорошо, за что получил благодарность и большую похвалу от командования немецкого корпуса, в штабе которого принесенные им разведданные были нанесены на карту и приводились в пример, как образец действий разведчика».
В штабе корпуса своего агента встретил Эрнст и отвез обратно в Кишинев, где его переодели в немецкую форму и предоставили права немецкого солдата. На следующий день Эрнст вручил Данилову премию 2000 лей и купил 6 литров водки, чтобы тот мог угостить тех, кто поздравит его с успешным выполнением задания.
Информация о способном разведчике и его «удачной» ходке поступила и к руководству абвергруппы-101. 20 июня к Эрнсту приехал начальник группы оберлейтенант Фриц Франке и сообщил, что забирает Данилова из мельдекопфа к себе. Для агента «Смерш» это было значительным повышением по службе и расширением его разведывательных возможностей.
Уже через день «Данник» оказался в расположении абвергруппы, дислоцировавшейся в селе Вайсали, в 20 км от Болграда. Его оформили на довольствие и выписали солдатскую книжку. Вечером нового агента вызвали к руководству группы, где попросили вновь рассказать о маршруте своего передвижения в тылу советских частей. Позже он получил еще 2000 лей премиальных и мог свободно передвигаться по городу без надзора.
До середины июля Данилов находился в разведоргане без какой-либо конкретной работы. Наконец его включили в учебную агентурную группу. Программа обучения, рассчитанная на 24 дня, включала в себя занятия по топографии, географии, истории СССР, методам работы советских органов безопасности, структуре частей Красной Армии и методике ведения зафронтовой разведки. Проводились также и практические ночные занятия по отработке перехода линии фронта, хождению по азимуту, добыче пароля, установлению огневых точек, разведке ближайших тылов, а также розыску напарника при заброске с самолета.
17 июля Ивана Данилова наградили так называемой восточной бронзовой медалью, присвоили звание ефрейтора, а также предоставили десятидневный отпуск, который следовало провести в специальном доме отдыха в городе Измаиле. Здесь «Данник» впервые познакомился с его заведующей, же ной начальника курсов подготовки агентов абвергруппы-101 Лехнера (он же бывший майор Красной Армии Владимир Георгиевич Письменный), Татьяной Вараксой.
Спустя несколько дней, внимательно присмотревшись к Ивану, Варакса предложила ему «не быть продажной шкурой», а во время очередной заброски в советский тыл явиться с повинной в НКВД. Опасаясь провокации со стороны немцев, Данилов ничего на это не ответил, но в то же время стал собирать сведения о прошлом Вараксы. Вскоре ему удалось выяснить, что Татьяна была учительницей в одесской школе, а ее настоящий муж ушел в 1941 г. в Красную Армию. В период оккупации Одессы Варакса участвовала в подпольной организации в качестве связной, была арестована и провела восемь месяцев в тюрьме. Во время очередной проверки заключенных офицерами абвергруппы-101 Татьяна Варакса приглянулась Лехнеру, который добился ее освобождения и увез с собой.
27 июля Данилов вернулся в абвергруппу и продолжил обучение. Через 10 дней он был вызван к Лехнеру, который сообщил о том, что его планируется забросить с самолета в Одессу для связи с оставленным там резидентом немецкой разведки. Агенту подготовили новые документы прикрытия на имя Владимира Петровича Николаева, однако в связи с возникшей проблемой с самолетом вновь отправили в дом отдыха в Измаил.
Здесь состоялся новый разговор с Вараксой, в ходе которого Данилов сообщил, что является агентом советской контрразведки и предложил оказывать ему помощь. Татьяна с радостью согласилась. Для начала Иван дал ей задание узнать место дислокации и имена руководителей абверкоманды-106, выполняемые ею задачи, а также фамилии оставленных в Одессе агентов. На последний вопрос Татьяна сразу ответила, что резидентом в Одессе является некая Евдокия Федоровна, 55-60 лет, назвала ее адрес и пароль для связи. Кроме того, она сообщила адрес оставленного в Одессе немецкого радиста.
Однако заброска Данилова в Одессу так и не состоялась. 20 августа 1944 г. началась крупномасштабная Ясско-Кишиневская наступательная операция с участием 2-го и 3-го Украинских фронтов. Оборона немецко-румынских войск была прорвана в первый же день, и абвергруппе-101 пришлось срочно эвакуироваться на запад. Переезжая из одного румынского населенного пункта в другой, она остановилась в окрестностях города Сигишоара. Одновременно, в связи с общей реорганизацией органов немецкой военной разведки, абвер группа получила новое название «фронтауфклерунгструпп-101» («фронтовой разведывательный отряд 101»).
За этот период «Даннику» удалось перевербовать еще четверых агентов группы: Пономарева, Григорьева, Гордиенко и Муралова, которые приняли решение при заброске в советский тыл явиться в органы контрразведки с повинной. Для этого разведчик дал им пароль «Ростов», обусловленный отделом «Смерш».
23 сентября Данилова вызвали к руководству, где сообщили о присвоении звания унтер-офицера и одновременно поставили задачу: перейти линию фронта и разведать район между городами Клуж и Турда, установить, какие части там дислоцируются, маршруты переброски советских войск. Он также должен был разузнать цены на продовольствие и характер взаимоотношений между солдатами Красной Армии и румынской добровольческой дивизии.
На следующий день с наступлением темноты «Данник» пересек горные перевалы в районе города Клуж и оказался в расположении 93-й гвардейской стрелковой дивизии 27-й армии, а затем и в Управлении контрразведки «Смерш» 2-го Украинского фронта. Здесь он рассказал подробности своего пребывания в абвергруппе, сообщил установочные данные на ее руководителей и агентуру, о завербованных им агентах, а также об обстановке в расположении вражеских войск.
Было решено и в дальнейшем развивать агентурную комбинацию по разработке вражеского разведоргана. Для этой цели Данилов согласился в третий раз отправиться в тыл врага, продолжив тем самым выполнять опасное задание контрразведчиков.
16 октября 1944 г. он был вновь переброшен через линию фронта западнее города Клуж и попал в расположение немецкого артиллерийского полка 8-й армии вермахта. В разведотделе армии его приняли довольно холодно, не дав даже поесть и закурить, а для отдыха выделили пустую комнату без кровати и постельных принадлежностей.
На рассвете 19 октября на попутной машине «Данника» доставили в штаб «родной» 6-й армии. Но и тут его приняли без особого интереса. Сделали только краткий опрос, поинтересовавшись номерами противостоящих советских частей и их передвижением.
В тот же день Данилов вернулся в свой разведывательный отряд, переехавший в район венгерского города Эгер. Здесь о его успешном возвращении уже знали. Начальник отряда Франке даже распорядился приготовить хороший обед с вином. А на следующий день «возвращенец» рассказал о пройденном маршруте и результатах наблюдений. Однако «Данник» сразу обратил внимание, что сообщенные им сведения мало интересуют немецких разведчиков. После поражений, понесенных 6-й армией в августе — сентябре 1944 г. в ходе Ясско-Кишиневской операции Красной Армии и спешного отступления через всю Румынию, в ее штабах и разведслужбах царило уныние. Тем не менее агенту выдали 500 пенго премиальных и разрешили свободно посещать город Эгер.
29 октября фронтауфклерунгструпп-101 выехал по направлению к Будапешту. На следующий день Данилов был вызван в канцелярию, где Франке, в присутствии своих заместителей, вручил «удачливому» агенту серебряную медаль с мечами 2-го класса и сказал, что необходимо выполнить еще одно срочное задание. Оно заключалось в том, чтобы установить местонахождение окруженного 4-го мотомехкорпуса и возвратиться назад.
Вечером 8 ноября Данилов вылетел на немецком бомбардировщике и был сброшен в тыл советских войск в районе города Кечкемет. Десантирование прошло удачно. С рассветом «Данник» вышел в расположение одной из воинских частей и вскоре был доставлен в отдел контрразведки «Смерш» 46-й армии, а затем и в УКР «Смерш» 2-го Украинского фронта, где рассказал о полученном от немцев задании, а также об изменениях, произошедших во фронтауфклерунгст-руппе-101 за последний месяц.
Поскольку для Данилова это была уже третья заброска в расположение частей Красной Армии, его очередное «удачное» возвращение к немцам могло вызвать подозрение в связях с советскими спецслужбами. Поэтому начальник УКР «Смерш» 2-го Украинского фронта генерал-майор Королев принял решение больше не рисковать жизнью разведчика и отказаться от его дальнейшего использования в зафронтовой работе. К этому моменту на боевом счету «Данника» значилось 43 агента Абвера, сведения о которых он сообщил контрразведчикам по итогам трех удачных ходок в тыл врага. Награжденный за свои заслуги орденом Красной Звезды Иван Григорьевич Данилов продолжил службу в запасном стрелковом полку.