«Янус»

В ночь на 1 сентября 1944 г. в Семлевском районе Смоленской области, в 10 километрах от места дислокации 37-го запасного стрелкового полка 3-й запасной стрелковой дивизии, с немецкого самолета «Фокке-Вульф-187» была выброшена группа парашютистов-диверсантов, состоявшая из 16 человек. Однако уже на следующий день руководитель группы Иван Базалий (псевдоним «Ярошенко») вместе с начальником штаба Епифановым добровольно явились в Семлевский райотдел НКГБ. Они сообщили начальнику отдела старшему лейтенанту Кухлину о своей принадлежности к немецкой разведке, полученном задании и попросили оформить им явку с повинной. Одновременно диверсанты попросили лошадь с телегой, чтобы доехать обратно до места расположения отряда и вывезти оттуда имущество.

При появлении парашютистов Кухлин оказался в некотором замешательстве. Посовещавшись с начальником Семлевского райотдела НКВД, он так и не смог принять четкого решения о том, как с ними поступить. Не получив лошадь и не будучи арестованными, парашютисты ушли обратно в отряд.

Только после этого Кухлин догадался сообщить о происшедшем начальнику ОКР «Смерш» 37-го запасного стрелкового полка капитану Литвинову. А тот, в свою очередь, немедленно доложил о диверсантах начальнику отдела контрразведки «Смерш» 3-й запасной стрелковой дивизии майору Маслову.

Прибыв с оперативной группой в Семлевский район и встретив там начальников райотделов НКГБ и НКВД, Маслов так и не получил от них ясного ответа на вопрос, где же конкретно находятся немецкие диверсанты.

Как старший оперативный начальник в этом районе, он принял на себя руководство операцией по розыску парашютистов. Взяв около 100 автоматчиков и опергруппу ОКР «Смерш», Маслов вскоре нашел диверсантов и, не встретив никакого сопротивления, разоружил, после чего вся группа на автомашинах была доставлена в расположение отдела контрразведки дивизии. О задержании диверсантов Маслов срочно сообщил телеграммой в ОКР «Смерш» Белорусского военного округа.

На следующий день, подробно допросив арестованных, Маслов организовал розыск выброшенного с самолета имущества. Результаты не заставили себя долго ждать. Поисковой группой в районе высадки десанта были найдены: ящик с гранатами и обмундированием, чемодан с антисоветскими листовками и разными документами, а также шесть парашютов.

Кроме того, солидную экипировку арестованные диверсанты имели непосредственно при себе: рацию с комплектом батарейного питания, 150 тыс. советских рублей, сухой паек на 15 суток, 4 автомата ППШ, 11 винтовок СВТ, 2 ручных пулемета системы «Дегтярева», 30 гранат, 30 противотанковых мин и около 20 кг тола.

В ходе допросов выяснилось, что старший группы диверсантов И.С. Базалий — в прошлом подъесаул Белой армии, а затем учитель средней школы. Вместе с отступающей немецкой армией в январе 1943 г. он эвакуировался из станицы Ессентукская. В Польше, в городе Катовице, служил полицейским лагеря для так называемых «восточных рабочих» при заводе «Бейльдон Гютте», где и вступил в НТСНП. В декабре 1943 г. был завербован немецкой разведкой и добровольно вступил в диверсионно-разведывательную группу, созданную руководством НТСНП для заброски в тыл Красной Армии с заданием от абверкоманды-103. Прошел специальную подготовку. В задачу группы Базалия, кроме диверсионно-разведывательной деятельности в тылу Красной Армии, входило проведение антисоветской агитационно-пропагандистской работы среди населения. С этой целью отряду были приданы пять агитаторов, прошедших специальную подготовку в НТСНП. Подрывную деятельность группы предполагалось развернуть на большой территории: Москва — Витебск — Смоленск — Тула. Для поддержания связи с абверкомандой в состав группы вошли 4 радиста. «По линии немецкой разведки, — рассказал на следствии Базалий, — я и моя группа получили следующее задание для проведения вражеской работы в тылу Красной Армии:

1. Осуществление террористических актов против крупных партийных, военных работников, и в первую очередь против работников НКВД. Для этой цели немецкой разведкой мне было обещано дополнительно выслать определенные яды, бесшумные пистолеты, толченое стекло и другие средства.

2. Осуществление диверсионных актов, как-то: взрывы мостов, стратегически важных железных дорог, взрывы железнодорожного полотна в момент прохождения воинских эшелонов, водопроводных башен, электростанций, заводов оборонного значения, поджог колхозного имущества.

3. Вести антисоветскую агитацию среди колхозников, рабочих и красноармейцев. Антисоветскую агитацию вести в разрезе: среди колхозников — о невыполнении хлебозаготовок государству и о роспуске колхозов, среди рабочих вести а[нти]с[оветскую] агитацию в разрезе саботирования ими госплана. Среди красноармейцев своей агитацией добиваться, чтобы последние отказывались воевать далее границ СССР 1939-1940 гг.

4. Вести шпионскую работу, интересоваться прежде всего политико-моральным состоянием военнослужащих, имеют ли стремление продвигаться вплоть до Берлина, какими резервами располагает Красная Армия, дислокация воинских частей, наличие оборонных предприятий и их производственная мощность.

5. Дискредитация крупных партийных, советских, военных работников и работников НКВД. Для этой цели использовать метод посылки провокационных писем в их адреса. Антисоветскую агитацию рекомендовалось проводить путем личного общения с населением, из числа неблагонадежных практиковать вербовки. Практиковать метод распространения листовок а[нти]с[оветского] содержания через завербованных нами лиц в нашу среду, путем расклейки на витринах в общественных местах, путем якобы случайно забытых в этих местах. Агитацию рекомендовалось проводить в основном в населенных пунктах и городах со значительной плотностью населения.

Для изготовления листовок нам была выдана специальная типография, приспособленная в специальной рубахе с отдельными карманами на каждую букву русского алфавита...».

Для ведения подрывной антисоветской работы диверсанты должны были действовать от имени так называемой «6-й партизанской бригады имени Ленина».

С учетом того, что связи диверсантов с антисоветскими организациями в Германии представляли для советской контрразведки повышенный интерес, руководством ГУКР «Смерш» 5 сентября 1944 г. было приняло решение о начале радиоигры с противником под кодовым названием «Янус». Для работы предполагалось привлечь старшего группы Ивана Базалия, старшего радиста группы Георгия Полякова и радиста Николая Крылова.

Делая ставку на бывших агентов немецкой разведки, оперативники «Смерш» приняли во внимание искренность и глубину их раскаяния, стремление загладить вину перед Родиной. Так, например, в ходе следствия радист Георгий Поляков о своих побудительных мотивах к явке с повинной рассказал следующее:

«...Видя все издевательства не только над собой, но и над всеми нашими русскими юношами и девушками, над пожилыми мужчинами и женщинами, но и над рабочими и работницами других национальностей, я настолько проник[ся] ненавистью к этому подлому нацистскому «новому порядку в Европе», что не мог уже сдерживать себя в разговоре с немецкими мастерами и настолько дерзко вел себя, что и сейчас удивляюсь, как я избежал концлагеря или еще чего другого похуже. Лучше всякого самого лучшего агитационного материала и лучше самой насыщенной фактами пропагандистской речи я знаю этого озверелого, человеконенавидящего фашистского зверя. Поэтому, не летая ни разу на самолете, а о парашютном прыжке даже думать не смея, невзирая на все, как может принять меня моя страна, я без колебаний согласился на предложение, лишь бы вырваться из этого гадючего змеятника. 7 декабря 1943 г., выехав из Катовиц, в середине декабря мы прибыли в Минск, в школу. Я не знал, что школа, в которой мы занимались, принадлежала к одному из отделов германской контрразведки... Сам организатор группы Волков явно враждебно относился к немцам, за что в июне был арестован за антинемецкое выступление в пьяном виде на улицах Минска перед собравшейся толпой народа с демонстрацией значка «остарбайтера» и рассказами о жизни русских рабочих за границей, в Германии. Я лично смотрел на группу как на средство возврата на Родину... В ночь с 31 на 1 сентября мы, большинство боявшихся лететь на самолете, без малейшей капли страха бросались навстречу Родной Земле. Утром, собравшись все вместе, мы единодушно поручили нашему руководителю — Ивану Спиридоновичу Ярошенко явиться к Советским Властям с заявлением о благополучном приземлении. Что им было выполнено, и вечером того же дня мы уже были среди своих».

«Желая принять активнейшее участие в ускорении разгрома фашистской Германии, что отчасти уже доказал проделанной мною известной Вам работой, — писал в своем обращении Иван Базалий на имя начальника ГУКР «Смерш» В.С. Абакумова, — настоящим прошу Вас считать меня мобилизованным и работающим, вплоть до окончания происходящей Отечественной войны, по линии вверенного Вам Управления к.-р. «Смерш».

С полной ответственностью за свои слова заявляю, что именем и счастьем единственного любимого сына своего клянусь, что буду честно служить Родине, выполняя получаемые от к.-р. «Смерш» задания, не жалея ни сил, ни здоровья, ни даже своей жизни».

В ходе радиоигры контрразведчики предполагали решить задачи по вызову на советскую сторону квалифицированной агентуры противника; перехвату каналов связи германской разведки и антисоветских организаций, находящихся в Германии, а также их агентуры, действующей в советском тылу; внедрению своих агентов в антисоветские формирования в Германии и ее разведывательные структуры.

С учетом того что при высадке диверсантов их разбросало по большой территории, в первых радиограммах 9 и 10 сентября противнику было сообщено о потере половины группы и всего груза, в связи с чем запрашивалась срочная помощь: «Выброшены примерно 40 км от Вязьмы на территории Семлевского района. Люди и грузы сброшены не по плану. Растеряно все. Со мной осталось 8 человек, радиостанция и у людей личный груз. В условленные места не иду, остановился в лесах Оленинского района. Подробности дополнительно. Жду указаний. Ярошенко».

Продолжая придерживаться выбранной легенды о тяжелых условиях, в которых оказалась группа, противнику 18 сентября передали очередную радиограмму: «Меня с уцелевшими людьми поражает ваше длительное молчание. Продукты вышли, снаряжения и боеприпасов нет. Прошу обеспечить всем необходимым и картами. Работать здесь можно, кое-что делаем. Ярошенко».

Противник согласился доставить необходимый груз, о чем 24 сентября от абверкоманды поступила радиограмма следующего содержания: «Сообщите немедленно, что вы по ночам, начиная с 25 сентября, при приближении самолета будете жечь костры в форме треугольника и махать в середине факелом между 24 и 02 часами 00 минутами московского времени в указанном районе. Мы прилетим в зависимости от погоды с грузом. Без подтверждения о том, что вы поняли, не прилетим. Привет».

Для поддержания морального духа диверсантов противник обещал помощь людьми, сообщил о присвоении И. Базалию «за стойкость и мужество» звания «капитана РОА»: «Ярошенко присвоено звание капитана. Поздравляем. Высадим пять новых ребят, надежных и деловых. Все вам подчиняться согласны. Пароль для новых ребят «дождь, дождь», а для вас «снег, снег». Ребята имеют с собой лист с перечнем мест груза и письма Ярошенко».

В ответной радиограмме 1 ноября 1944 г. в немецкий разведцентр сообщили: «Лично подполковнику спасибо. Сердечно тронут Вашим вниманием, доверие оправдываю и оправдаю. Привет. Ярошенко».

В ночь на 21 декабря 1944 г. самолет противника, прилетев в заранее обусловленный район, сбросил на парашютах пополнение в составе четырех диверсантов и груз весом 3250 кг. Все парашютисты, переодетые в форму офицеров Красной Армии, сразу были задержаны опергруппой «Смерш». А утром в абверкоманду ушла радиограмма: «Долгожданный груз получили, успешно собираем. Один пакет взорвался и сгорел. Прибывшие в полном здоровье. Все шлем Вам сердечное русское национальное спасибо, а особенно я за Ваше личное внимание и награду. Клянемся продолжать общее великое дело. Мы мысленно сейчас с Вами. Крепко целуем Вас. Ярошенко».

При задержании группы пополнения чекисты провели оперативную комбинацию — создали обстановку, будто бы диверсанты попали к «своим». На месте приземления «в темную» было установлено, что прибывшие агенты немецкой разведки прошли специальный курс подготовки с целью создания в советском тылу филиала «Комитета национального освобождения России», организованного в Германии генералом-изменником Андреем Власовым.

Старший группы пополнения Иван Горбатов от имени «Центрального штаба национальных партизан» наградил Базалия орденом «Национальных партизан» 3-го класса, а также передал письмо от одного из руководителей «Советской социалистической партии» с «опознавательным знаком» и явочным адресом для встречи с курьером.

Содержание письма и награждение Базалия орденом свидетельствовали о том, что радиостанция «Янус» пользуется доверием у руководства немецкого разведоргана, которое возлагает большие надежды на диверсантов.

В числе сброшенных на парашютах предметов экипировки оказались: походная типография; антисоветская литература (10 тыс. экз.); фиктивные документы, штампы, печати и бланки различных воинских и гражданских учреждений (2 тыс. экз.); деньги — 103 тыс. рублей; 2 ручных пулемета, 20 винтовок, 4 автомата ППШ, 7 пистолетов, 14 цинков с патронами; взрывчатые вещества общим весом 1300 кг; различное воинское снаряжение; большое количество продуктов питания

Между тем война близилась к своему концу. Радиоцентр противника быстро отдалялся на запад, что делало невозможным поддержание четкой и регулярной связи с группой Базалия. В начале 1945 г. об оставшихся в Смоленских лесах агентах немцы стали постепенно «забывать», в связи с чем руководство ГУКР «Смерш» приняло решение радиоигру «Янус» прекратить.