В январе 1959 года на Кубе произошла революция, в ходе которой была свергнута диктатура Батисты. Возглавивший революционное правительство Фидель Кастро заявил, что страна пойдет по социалистическому пути.
В связи с этим президент США Д. Эйзенхауэр поставил перед ЦРУ задачу — разработать план свержения нового кубинского режима. В конце 1961 года кубино-американский конфликт перешел в острую фазу. Министерство обороны США подготовило план вторжения на Кубу.
24 мая 1962 года «…в целях ограждения Кубы от прямого американского вторжения…» на расширенном заседании Президиума ЦК КПСС было принято решение о размещении советских ракет средней дальности с ядерными боеголовками на территории Республики Куба. Операции было дано название «Анадырь». Ее особенность заключалась в чрезвычайных мерах секретности и крайне сжатых сроках подготовки. В общей сложности в операции принимали участие сотни тысяч человек. При этом строго выполнялись все предусматриваемые по легенде зашифровки мероприятия и не было допущено утечки информации. До сентября 1962 года противник пребывал в неведении.
Так долго удерживать в секрете от противника событие такого масштаба не удавалось ни одной спецслужбе мира. Важную роль в этом успехе сыграли режимные подразделения Генерального штаба, органы военной контрразведки.
Руководителем контрразведывательного обеспечения операции «Анадырь», а в дальнейшем и начальником ОО КГБ при СМ СССР по Группе советских войск на Кубе был назначен контр-адмирал Александр Михайлович Тихонов — участник Великой Отечественной войны, морской пограничник, волевой и самоотверженный офицер. Его заместителем стал полковник Сергей Семенович Шорников, начальник подразделения 3 Управления КГБ при СМ СССР, который курировал РВСН. Бывший артиллерист, участник сражения на Курской дуге с большим опытом оперативной работы. Именно С. С. Шорников после командировки на Кубу возглавил 4 отдел 3 Управления КГБ при СМ СССР, организовав его работу по объектам РВСН и 12 Главного управления Министерства обороны. В 1967 году он перешел на работу в 9 Управление КГБ при СМ СССР и занял должность коменданта Кремля.
Особый отдел КГБ при СМ СССР по Группе советских войск на Кубе создавался в спешном порядке, практически в течение трех дней.
Вспоминает контр-адмирал в отставке Александр Михайлович Тихонов:
«В начале лета 1962 года, когда я был заместителем начальника Особого отдела КГБ при СМ СССР по Тихоокеанскому флоту и Тихоокеанскому пограничному округу, меня срочно вызвали в Москву. Принял председатель КГБ при СМ СССР В. Семичастный, который сообщил о моем назначении начальником ОО КГБ при СМ СССР по Группе советских войск на Кубе.
Использовались все меры маскировки. Военнослужащие — в штатской одежде. Погрузка в эшелоны техники легендировалась учениями по отработке погрузочно-разгрузочных работ и взаимодействия с железнодорожным и морским транспортом. Воинские эшелоны на узловых станциях не останавливались. Мне был присвоен псевдоним “Соснин”. В ночь с 13 на 14 июля 1962 года на теплоходе “Латвия” мы отбыли на Кубу.
Скрытность передвижения войск обеспечивалась и на Кубе. Все суда, прибывавшие на остров, встречались штабными группами еще на рейде, оружие поступало под видом народно-хозяйственных грузов, так как на Кубе нашими специалистами в это время велись поиски нефти, железа, никеля, фосфатов. Наши военнослужащие по договоренности с кубинской стороной переодевались в их военную форму. А в газетах сообщалось, что в данном районе проходят учения.
Шли только ночами. Места дневных стоянок выбирались с учетом возможности укрытия от визуальной разведки.
Все эти меры обеспечили скрытность нашего передвижения. Лишь 14 октября 1962 года воздушной разведкой США была впервые обнаружена одна из ракетных установок в районе Сан-Кристобаль (провинция Пинар-дель-Рио). К этому времени 42 ракетных комплекса с дальностью действия стратегических ракет до 2 тысяч километров уже стояли на своих позициях. А от Кубы до штата Флорида расстояние всего около 180 километров.
С первых же дней нашего пребывания на Кубе у нас наладились тесные взаимоотношения с местными органами государственной безопасности. Наши усилия очень скоро принесли первые плоды: служба зафиксировала работу агентурного передатчика в особом режиме, когда выход в эфир осуществлялся буквально на мгновение. У кубинцев радиоконтрразведывательной службы еще не было. Нам удалось запеленговать агентурный радиопередатчик и захватить с поличным резидента ЦРУ Клемента Инклана.
Вскоре была раскрыта и крупная нелегальная подрывная организация, которая именовалась Дивизией Нарцисса Лопеса. Вся Куба была поделена ею на семь зон. Во главе каждой зоны стоял резидент. В ходе операции по ликвидации Дивизии Нарцисса Лопеса были захвачены 237 ее членов, из них: четыре майора, 17 капитанов, семь первых лейтенантов. Было выявлено девять складов оружия, большие суммы в долларах и песо. Этой операцией был нанесен существенный удар по подрывной деятельности и шпионажу на всей территории Кубы.
Самыми драматичными днями Карибского кризиса стали 14, 16, 22 и 27 октября. Возникла трагическая ситуация. Две сверхдержавы встали лицом к лицу со “взведенными ядерными курками”.
В ходе переговоров была достигнута договоренность о том, что мы вывезем с Кубы стратегические ракеты, самолеты Ил‑28 и торпедные катера, оставив на острове лишь оборонительное оружие. Американская сторона взяла на себя обязательства не нападать на Кубу и вывести свои ракеты из Турции, Италии и ФРГ.
Так завершился Карибский кризис, во время которого люди Земли, быть может, впервые по-настоящему ощутили испепеляющее дыхание ядерной войны».